«Умоляю всякого русского, кто еще хоть малость сохранил Веру в Бога и любовь к многострадальной и погибающей Родине, умоляю всякого встать на защиту Церкви и России. Собирайтесь, Православные, по приходам около храмов ваших под руководством ваших отцов духовных и прочих благомыслящих людей. А вы, отцы духовные, заклинаю вас вашей иерейской клятвой перед Богом, - станьте истинными, добрыми и ревностными руководителями своих духовных пасомых христиан. Собирайте их, учите, воодушевляйте на правое дело стояния за Веру и Отчизну родимую».

Архиепископ Андроник (в миру Владимир Никольский) родился 1 августа 1870 года в семье диакона Ярославской епархии. Учился в Ярославской семинарии. По ее окончании поступил в Московскую Духовную академию, где был пострижен в монашество с именем Андроник. В 1885 году по окончании академии был рукоположен в сан иеромонаха и назначен помощником инспектора в Кутаисскую Духовную семинарию. Через год иеромонах Андроник назначен преподавателем, а затем инспектором в Александровскую семинарию в Осетии.

В 1897 году назначен миссионером в Японию. В 1906 году о. Андроник хиротонисан во епископа Киотского и назначен помощником архиепископа Николая.

В 1908 году Синод отозвал Владыку в Россию и назначил его епископом Тихвинским, викарием Новгородской епархии. Здесь он согласился занять пост почетного председателя Новгородского отделения Союза Русского Народа.

В 1913 году назначен в Омск, а через год переведен на кафедру Пермскую и Соликамскую. В 1918 году возведен в сан архиепископа.

20 июня 1918 года архиепископ пермский Андроник принял мученическую кончину от рук чекистов.

Священномученик Андроник был на удивление скромным человеком. Практически все средства жертвовал на помощь беднякам. Он даже не пользовался архиерейской каретой, а лошади архиерейские были отданы собору, и на них духовенство ездило по требам. Одевался Владыка просто, не надевал наград, хотя был награжден многими орденами. Он строго постился, зачастую вкушая только просфору и чай, и нередко простаивал всю ночь в молитве. При этом он обладал веселым и общительным характером.

...Многие батюшки, особенно сельские, жалуются, что народ не ходит в церковь. Но в пословице «каков поп - таков приход» есть изрядная доля правды. И если люди не идут в храм, может быть, батюшке стоит походить по домам, поговорить о людских нуждах, помочь чем-то, примером вдохновить сельчан на добрые дела, объяснить, что без Веры жизнь бессмысленна. Во всяком случае Владыка Андроник именно так поступил, когда приехал в японскую Осаку.

Он нашел христианскую общину в таком плачевном положении, что в храм почти никто не ходил, а христиане были рассеяны в огромном языческом городе. На клиросе пел один псаломщик. И епископ Андроник решил сам идти к пастве. Каждый день вечером он начинал обход домов христиан. Люди как раз приходили в это время с работы, и он знакомился со всей семьей. Непринужденные беседы давали повод для назидания, ободрения, а иногда и обличения. Спрашивал он и о нуждах каждого. Бывало, что кто-то поплачет, и Андроник вместе с ним поплачет, и посетует, и утешит. За вечер он успевал побывать в трех-четырех домах. За два года святитель узнал всех своих прихожан, их нужды и положение. Храм наполнился людьми, и на клиросе пел уже не один псаломщик, а большой хор.

Получив назначение в Тихвин, он принялся за объезд церквей. Несмотря на непогоду, на плохие дороги, на то, что спать в этих поездках приходилось не более шести часов, за один только сентябрь он посетил 22 сельских храма, узнавая церковные нужды общин, знакомясь с людьми и вникая в проблемы отдельных прихожан.

Видя возрастающее безбожие, засилие ложных антигосударственных учений, Владыка принял предложение стать почетным председателем Новгородского отделения Союза Русского Народа. Святитель считал равнодушие пастырей к политической жизни страны предосудительным, причину этого видел в лени, трусости, в нежелании потрудиться и вникнуть в суть происходящих событий. Уж кто, как не пастырь, обязан видеть и знать действительность, понимать ее духовный смысл и уметь ясно растолковывать происходящее пастве.

Владыка был противником парламентаризма и прочих либеральных ценностей. Особенно возмущало его нарождающееся религиозное равноправие: «Дело Веры заброшено астолько, - писал он - что даже в вероисповедную комиссию были выбраны, кроме неверующих и маловерующих, евреи, поляки и мусульмане. И это в стране, где господствующее население русское, Православное и верующее?!»

Убиение священномучеников Андроника и Гермогена

Пребывание в Перми святителя Андроника стало для Пермской епархии временем расцвета. Строились храмы. Создавались миссионерские курсы по обличению неверия и социализма. Огромной была и благотворительная работа. Устраивались многотысячные крестные ходы. При кафедральном соборе организовали общество хоругвеносцев. Кстати, Архиепископ организовывал Крестные ходы не только в дни Церковных праздников, но и в даты ратных побед русского воинства и великих исторических событий. В годы войны Владыка сам посещал раненых в лазаретах. Предписал ввести в монастырях круглосуточное чтение акафистов и молиться о даровании победы.

... Тяжело переживал Владыка Андроник смутные времена февральской революции, а большевистский переворот встретил словами: «Время страшное. Время если не антихристово, то весьма предшествующее ему по своим признакам. А мы будем бездействовать?! Да не будет сего осуждения на нас...»

Декрет о национализации церковного имущества Владыка исполнять отказался. - Идите и передайте вашим главарям, - обратился он к тем, кто попытался забрать часть церковного имущества, - что к дверям храмов они подойдут, только перешагнув через мой труп, а при мне и гроша ломаного из церквей не получат.

Когда взаимоотношения с безбожной властью стали критические, Владыка оставил распоряжение, запрещающее священникам Перми совершать богослужения, кроме напутствия умирающих и крещения младенцев, в случае его ареста.

Когда было принято решение об аресте святителя в местном Чека долго обсуждали, как произвести арест: чекисты знали, что Владыка пользуется огромным авторитетом и поддержкой населения. Постановили объявить город на военном положении и привести в состояние боевой готовности все имеющиеся войска. Для ареста святителя было поднято около полутора тысяч чекистов и красноармейцев!

Глубокой ночью 17 июня 1918 года чекисты ворвались в дом Владыки и арестовали его. Утром перед зданием милиции стал собираться народ, требуя освобождения Архипастыря. Народ жестоко разогнали, многих священников арестовали.

Вечером 19 июня Архиепископа привели на допрос. Он долго хранил молчание и не отвечал ни на один из вопросов, затем снял панагию, завернул ее в большой шелковый платок и положил перед собой, тем самым подчеркнув, что будет говорить от себя, не как Архиерей, а как обычный человек.

- Мы враги открытые, примирения между нами быть не может. Если бы не был я Архипастырем, и была бы необходимость решать вашу участь, то я, приняв грех на себя, приказал бы вас повесить немедленно. Больше нам разговаривать не о чем. Сказав это, он неспешно развернул платок, надел панагию, спокойно поправил ее на груди и, погрузившись в молитву, не проронил более ни слова.

Чекисты пытались заставить Архипастыря отменить запрет на богослужение. Они понимали чем им грозит постановление, запрещающее батюшкам служить литургию и молебны. В народе, вероятнее всего, начались бы волнения, что для неокрепшей Советской власти было чревато трудно предсказуемыми последствиями. Они в категорической форме потребовали отменить запрет на служение. Это потом, укрепивши свою власть, иудобольшевики не только запретят службы, но и закроют храмы, уничтожат священников, а пока это было для них крайне опасно. Владыка категорически отказался снять запрет. Его судьба была решена...

В простой рясе, в клобуке, с панагией на груди, с посохом в руке этой же ночью Архиепископ Андроник вышел во двор ЧК в сопровождении множества чекистов и милиционеров, чтобы отправиться к месту мученической кончины. Его посадили в фаэтон, отъехали от города пять верст и свернули к лесу. Чекисты отвязали от пролетки лопаты. Одну из них протянули Владыке и велели копать могилу. Святитель копал медленно, и палачам пришлось ему помогать. Когда закончили, один из чекистов приказал: - Давай, ложись!

Но могила оказалась коротка. Святитель не спеша взял лопату и спокойно продолжил копать себе могилу. Чекисты наблюдали за немощным старцем и ждали, когда этот человек сломается, когда же страх скует его волю, и он взмолится о пощаде. Владыка же смиренно подгонял под свой рост могильную яму.

Когда работа была закончена, Владыка попросил помолиться. Он молился минут десять, и чекисты вынуждены были ждать, не решаясь прервать молитву. Владыка повернулся поочередно на все четыре стороны, прощаясь и благословляя свою паству, а с нею и весь русский народ. Он снял чугунные часы, панагию и позолоченную цепочку.

- Я готов, - сказал Владыка.

- Я расстреливать тебя не буду, я тебя живым закопаю, если не снимешь запрета! - взвился один из чекистов.

- Я никогда не сделаю этого.- ответил Владыка и лег в только что выкопанную могилу.

Чекисты рассвирепели.

- Что стоите?! - истерично заорал главный, - закапывай его!

Комья полетели в могилу: на ноги, на грудь, на лицо Владыки.

Чекисты с ужасом в глазах, понимая, что творят невиданное зверство и желая скорее закончить адову работу и скрыться со страшного места, с остервенением забрасывали могилу свежими комьями.

Один из чекистов, некто Жужгов, видимо, испугавшись чудовищного своего злодеяния и желая прекратить муки Владыки, выстрелил несколько раз в могилу. Земля над Владыкой дернулась и перестала колыхаться. Чекист Платунов выстрелил еще два раза, Жужгов сделал «контрольный» выстрел. Через несколько минут могильная земля погребла нового Российского Святого.

Чекистам после смерти святителя досталась небогатая добыча: часы, панагия, позолоченная цепочка и несколько рублей, найденных во время обыска в Архиерейском доме... На Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года Архиепископ Андроник был причислен к лику святых.